Куанышбаев Калибек (1893–1968 гг.)

Некоторые люди рождаются одаренными и талантливыми и своими исключительными способностями дарят другим радость и добро. Одним из них был выдающийся представитель казахского искусства, народный артист СССР, лауреат Государственной премии СССР Калибек Куанышбаев.

Вершиной сценического искусства К. Куанышбаева была роль великого казахского акына Абая по пьесе М. Ауэзова и Л. Соболева. Через 5 лет роль Абая Калибек сыграл и в кино. Режиссер Г. Л. Рошаль сказал о нем: «Руководить работой Калибека одно удовольствие». На торжествах по случаю 50-летия Московского художественного театра были показаны отрывки из лучших спектаклей ведущих театров Советского Союза. От Казахстана был показан отрывок пьесы У. Шекспира «Укрощение строптивой» в переводе М. Ауэзова. Собравшиеся на просмотр мастера сцены приравняли К. Куанышбаева, сыгравшего роль отца Катарины — Баптисты, к великим русским артистам В. Н. Давыдову и М. М. Тарханову.

Корифей сценического искусства, народный артист СССР Курманбек Жандарбеков в своей статье «Гордость сцены» писал: "По сравнению со всеми нами Калибек пришел в театр с особыми способностями. Первый казахский театр представлял собой синтез разных видов искусств. Мы и пьесы ставили, и концерты давали, и даже показывали цирковые номера. Калибек участвовал везде, зрители обращали на него особое внимание. Он восхищал зрителей своими сатирическими рассказами вроде «Қыз ұзату» («Проводы замуж»), «Қой кұзету» («Сторожить баранов»). Артист умело использовал приятный тембр своего бархатного голоса для передачи характеров исполняемых персонажей.

Калибек — превосходный мастер имитации. В сценической зарисовке «Қыз ұзату» он сам, один, мог передать все интонации: и сварливой старухи, и болтуна старика, и плач девушки во время ее проводов замуж, и блеяние теленка, и лай собаки, и вой волка. Артист писал шаржи, короткие сатирические стишки, которые сам же мастерски исполнял. К. Куанышбаев хорошо знал устное творчество народа, знал наизусть много стихотворений Абая, Ыбырая, Султанмахмута и других. В искусстве и технике языка не было актера, превосходившего Калибека. Он может служить примером для молодых актеров. Актер не состоится как таковой, если не освоит технику языка.

Следующей особенностью актера является основательное знание им прошлого своего народа, обычаев, традиций и др. Многих режиссеров Калибек консультировал, помогал найти сценическое решение и выход из положения в пьесах на эпическую и историческую тему. Мы все должны учиться, знать историческое наследие народа также хорошо, как Калибек.

Осваивая и исследуя сценическое искусство, К. Куанышбаев занимался также художественной литературой. Им выпущены два сборника сатирических стихотворений «Түйреуiш» («Шпилька») и «Шаншарлар» («Остряки»). В соавторстве с драматургом Шахметом Кусаиновым он написал комедии «Шаншарлар», «Ақ жаулық — көк жаулық».

За сорок лет сценической жизни К. Куанышбаев сыграл более 150 ролей, каждая из которых отличается своей характерной особенностью, своим решением. Он внес вклад и в развитие молодого казахского кино. Известно, что фильмы с его участием «Амангельды» и «Абай» высоко оценены общесоюзной общественностью.

«Путь Калибека в искусстве — пример для любого из нас. Группа соратников — любителей искусства, вышедших из аула, основала казахский национальный театр. Похоже, что с этим мы справились неплохо», — так писал К. Жандарбеков.

Известного актера и режиссера Асанали Ашимова беспокоило то, что в наше время, когда каждого волнуют какие-то свои дела и проблемы, люди стали забывать о великих мастерах, талантах, определявших целую эпоху нашего искусства. Он решил напомнить об одном из них, о К. Куанышбаеве: «Калибек — чистый золотой самородок из Каркаралы. Школой, большой сценой для него явилась Кояндинская ярмарка, где он сотрудничал с Майрой Уаликызы, Кажымуканом Мунайтбасовым, Исой Байзаковым, вырабатывал свой стиль. Прозванный „Перi Калибек“ (Мастер Калибек) за то, что он один мог представить целый театр, со временем он стал „Сахна перici“ (Мастер сцены). Шакен Айманов считал своим наставником Калибека, который, не имея специального образования, стал мастером, целым явлением искусства, пробившимся из народа, благодаря степной эрудиции, таланту, впитанному с молоком матери.

Когда учитель был прикован к постели, Шакен был на съемках кино и месяца два не навещал больного. Когда он пришел к Каллеки, тот отвернулся, а Шакен с ходу обратился к нему как ни в чем не бывало: „Старина, что это ты лежишь? Давай играть в карты! Деньги есть?“ — Калибек надулся как ребенок, а минут через 5–10 великого актера не стало. Этот молчаливый диалог был последним в его жизни. И даже беззлобная обида была свидетельством того, как он ждал Шакена. Жаль, нет акына, который выразил бы чувства учителя и ученика в этот миг. Шакен похоронил учителя с почестями, как родного брата.

Куанышбаева называли казахским Щепкиным. Сейчас по прошествии времени видно, что он был неповторимым по стилю, ни на кого не похожим актером.

Калибек играл Кунанбая, Абая, героев пьес Шекспира. Создавая очередной образ, он обращался к Абаю и находил у него ответ. Актер внутренне советовался с таким гигантом мысли как Абай, на его письменном столе всегда лежали книги великого поэта. К Куанышбаеву подходит выражение „Калибек — Мухтар (Ауэзов) сцены“. До сих пор передо мной образ Немого (Мылқау) из „Акан сери — Актокты“, сыгранный Калибеком. Он создал неповторимый образ. Мы, тогда ученики сцены, затруднялись создать образ обычного человека, как же ему удавалось создать образ Немого? Актер нашел приемы, чтобы показать все беды этого несчастного. Даже нам, стоящим рядом, было тяжело смотреть, как актер мычал от горя, кусая большой палец. Когда он с большим пальцем во рту несколько минут молча стоял на сцене, не было человека, который бы не прослезился, сочувствуя горемыке.

Бывало и так, что режиссеры чувствовали свою слабость перед талантом. Они были далеки от того, чтобы советовать ему играть так, как написано по книге, так как чувствовали, что актер опирается не столько на сценарий, сколько на жизненные реалии, на национальные особенности характера героев.

Калибек и в жизни, и в семье был такой же, как на сцене. Не торопясь, раздумывая, выхаживал по узкому коридору, мешая игравшим детям, которые просили его отойти в сторону. Калеке походил на айсберг, когда медленно шел с палкой в руке, в черных очках, полный своих мыслей» — вспоминает А. Ашимов.

Мы хотели бы, чтобы молодежь помнила талантливых людей, таких как Калибек Куанышбаев, который внес значительный вклад в развитие казахского искусства.