О том, что Александр Македонский был великим полководцем, известно, пожалуй, всем. А вот о том, что двадцатидвухлетний царь Македонян начал свой азиатский поход (334 год до н. э.) в долг, наверное, знают лишь самые любознательные. В казне Александра, когда он взошел на престол, насчитывалось всего-навсего шестьдесят талантов серебра (около 26,2 кг). Для подготовки войны против персов он занял восемьсот. Но первые же победы над Дарием принесли ему боевую добычу, оцененную в триста пятьдесят шесть тысяч талантов. Дальше трофеи продолжали умножаться со сказочной быстротой.
Он не стал копить в сундуках несметные богатства, а пустил их в широкое обращение. Вот что пишет об этом востоковед М. Е. Массон: «Монетные деньги получили широкое распространение В Средней Азии вслед за завоеванием страны Александром Македонским, открывшим новые торговые перспективы мирового масштаба и выбросившим вдобавок на рынок огромные запасы драгоценных металлов из ахеменидских сокровищ».
В армии Александра были не только воины. В походах его сопровождали поэты, ученые, администраторы и финансисты. Недаром юный полководец прошел школу знания у Аристотеля, усвоив от учителя идею восприятия человечества как единого целого. Деяния Александра изменили картину мира. Ойкумена (населенная часть Земли) эллинская сомкнулась с Ойкуменой Востока. Они стали передавать друг другу свои познания окружающего мира. Артериями, соединяющими их, были торговые пути, которые на протяжении веков оставались местом распространения науки, культуры, религии и искусства.
Средняя Азия, расположенная на перекрестке караванных дорог Востока и Запада, Юга и Севера, на протяжении почти двух тысячелетий вбирала в себя достижения различных цивилизаций. Великая китайская стена, воздвигнутая в III веке до н. э. для защиты от воинственных кочевников, скорее служила изоляции страны от остального мира, чем ограждала ее от нападений. Но экономика всегда сильнее политики. Поэтому император У-Ди (156–87 гг. до н. э.) направляет за Великую стену своего лучшего дипломата Чжан Цяня для налаживания контактов с дальними странами.
Александр Македонский достиг Средней Азии с запада, Чжан Цянь – с востока. Так было положено начало Великому Шелковому пути. На западе он упирался в Азов, основанный венецианскими купцами на левом берегу Дона. Генуэзцы со своими галерами встречали караваны на берегу Черного моря в Судаке. Струги русичей по Волге и Каспию спускались до Мангышлака (Мангыстау), где шумел базарами многоязыкий Кетык. Южный ход выводил на Измир, достославный Эфесс и священный Иерусалим. Северная ветвь, отделившись от Тасоткеля, через торгайские степи устремлялась в уральские урманы (темнохвойные леса), богатые пушниной. Но как бы ни петлял и ни делился Шелковый путь, у Арала он сливался в один общий тракт и по берегам Сырдарьи и Шу, через Страну Семи рек (Семиречье) достигал Джунгарских ворот. Миновав узкую каменную горловину, караваны снова растекались по тропам, ведущим к пряным землям Ганга, и обсаженным шелковицей берегам Желтой реки. Тюркский участок имел, таким образом, магистральное значение, что и привело к пышному экономическому расцвету многочисленных городов, торгово-ремесленных поселений, караван-сараев, живших заботами Великого Шелкового пути.
Первопроходцем его историки считают китайского дипломата Чжан Цяня. О том, что уже в этот период Средняя Азия оказалась втянутой в активные торговые отношения с Поднебесной, свидетельствует большое количество монет, бронзовых зеркал, остатков шелковых тканей, фрагментов фарфоровой посуды, найденных при раскопках. Под влиянием Китая в Средней Азии стали развиваться шелководство и производство бумаги, а Китай, в свою очередь, перенял культивирование винограда, люцерны, лука и, как предполагают ученые, хлопка, граната, грецкого ореха.
К сожалению, от первых страниц истории Шелкового пути остались лишь обрывки. Арабский наместник Хорасана Кутейба ибн Муслим в 712 году вторгся в Хорезм. Стремясь подчинить завоеванные земли влиянию ислама, он в первую очередь приказал придать смертной казни всех ученых, чтобы вытравить из памяти народа доисламскую культуру. Следом огонь поглотил рукописи. Об этом свидетельствовал ученый-энциклопедист и мыслитель Абу Райхан Бируни. Погиб ценнейший пласт информации, пользуясь которой возможно было пройти по самым ранним тропам торговых караванов.
Гораздо больше известно о Шелковом пути эпохи арабского владычества. В IX-X веках добыча драгоценных металлов в копях Средней Азии достигает наивысшего уровня. Именно в это время на рынки выбрасывается огромное количество монет, отчеканенных в Таразе, Сайраме, Туркестане, Отраре, Сыгнаке и других городах. Караванная торговля достигает своего пика. Много и охотно о ней пишут арабские путешественники, большинство из которых отправлялось в дорогу с разведывательными целями. Начиная с VII-XI веков о торговых городах тюркского участка говорится едва ли не во всех арабских источниках.
В середине VI века тюрки установили власть над обширными территориями Центральной и Средней Азии и стали оспаривать у Ирана право контроля над торговлей с Византией. Тюркский каган Истеми отправил к Юстину II в Константинополь полномочного представителя таразского купца Маниаха. Император не остался глухим к предложению могущественного степняка, и в том же, 568 году, в Тараз с богатыми дарами прибыло ответное посольство византийцев во главе с Земархом Киликийским. Запискм Замарха – первое дошедшее до наших дней письменное свидетельство о Великом Шелковом пути, написанное латиницей.
Непросто было принимать и размещать огромные караваны, обеспечивать их водой и питанием. Вокруг торгово-ремесленных городов и караван-сараев выросли обширные земледельческие оазисы с развитой ирригационной системой, которые кормили и поили не только собственный народ, но и тех, кто шел по караванным тропам.
Примером такого транзитного города с обширной сельскохозяйственной округой может служить Кулан. В пору своего расцвета – около тысячи лет назад – земледельческий оазис вокруг Кулана занимал территорию примерно в пятьдесят квадратных километров. Подлинным гигантом был Отрарский оазис площадью двести пятьдесят квадратных километров. Чрезвычайно развилось орошаемое земледелие и вокруг Исфиджаба, Сыгнака, Саурана, Балсагуна, Суяба, других городов Шелкового пути.
Хозяйство вели не натуральное (рассчитанное на удовлетворение собственных потребностей), а товарное и потому специализированное. Например, во время раскопок одного из окружающих Кулан холмов археологи обнаружили винодельческую мастерскую. Сохранились давильная площадка, чаны со сложной системой отстойников и труб, сообщавшихся с винным погребком. Его емкость – четыре тысячи литров – указывает, что напиток производился не для домашнего потребления.
Нередко караваны перевозили огромные ценности. Для охраны важнейших участков торговых путей и для сопровождения караванов создавались специальные отряды стражи. Они, как правило, располагались гарнизоном в укрепленном рабаде (ремесленно-торговое предместье), к которому примыкал окруженный земляным валом караван-сарай. С другой стороны рабада нередко вырастали ремесленные кварталы и поселения земледельцев. Густо заселенные оазисы словно изумрудные бусинки нанизывались на бесконечную нить караванных троп.
Подлинными жемчужинами в этом ожерелье выделялись города. Мухаммед ибн Ахмед аль-Макдиси не оставил своего жизнеописания, но и поныне живет его слава величайшего географа и путешественника Востока. Его «Сочинение» дает наиболее полное и системное в арабской литературе описание стран и городов, написанное очевидцем. Однако он был не единственным.
Скромный служащий флорентийского торгового дома Франческо Пеголотти в 1355 году вернулся после восьмилетней отлучки домой. Хозяин, выслушав его удивительные рассказы, приказал ему поведать бумаге все, что имеет интерес для коммерции. Так появился фолиант «Практика торговли, или Сочинение о делениях земель, торговых мерах и других предметах, сведение которых необходимо купцам всех стран».
Оставив зыбкую палубу галеры в Азаке (Азове) – половецко-кипчакской крепости, запиравшей устье Дона, — землепроходец доверился воловьей упряжкЮ двадцать пять дней тащившей его повозку до Джутархана (Астрахани) – ногайского укрепления в устье Итиля (Волги). Оттуда по Шелковому морю (Каспию) восемь дней шел он водой до устья Яика (Урала) и поднялся оттуда до Сараканко (Сарайчика, ныне село в Атырауской области). Там в караван-сарае флорентиец, уже поднаторевший в речи степняков, нанял арбу с двумя верблюдами и, привычно расположившись в установленном на ней войлочном жилище, через двадцать дней ступил на землю столицы Хорезма Органчи (Ургенча). Потом еще сорок дней скрипели по пескам колес арбы, пока возница не остановил ее у паромной переправы через Яксарт. На противоположном берегу возвышались стены могущественного Отрарре – так путешественник переиначил на свой лад название древнего города.
В Отраре он свтретил весну. Необходимость в теплой кибитке отпала, и, расставшись с возницей, Франческо купил на базаре крепких ослов, переложил на них вьюки, и, набросив кипчакский дорожный плащ яплак, двинулся к Алматау, Яблочным горам, у подножия которых раскинул свои пышные сады Алмалек (Кульджа) – ставка наследных владетелей Чагатайского улуса. Преимущества катаного из поярковой шерсти плаща-накидки странник сполна оценил, когда за рекой Или дорога пошла по заснеженным горным ущельям и перевалам, где бушевал яростный встречный ветер.
Вступив в пределы Поднебесной, скиталец с Аппенин остановился перевести дух в Кассае (Ханчжоу). Там он подивился императорскому саду, дворцам на насыпной горе Гуашань, рукотворному озеру Сиху со столетними черепахами, Юньхэ – Великому каналу длиной 3564 ли (1 ли – 500 м). Кроме того, европейца, не допускавшего и мысли о расчете за товар чем-либо иным, кроме звонкой монеты, повергло в крайнее изумление хождение бумажных денег, их свободный эквивалентный обмен на золото и серебро. Быстро оценив преимущества этого способа хранения наличности, Франческо Пеготти без сожаления расстался с громоздким кошелем серебра и налегке двинулся в дальнейший путь…
Называя города и страны, через которые пролегло удивительное путешествие, автор «Практики торговли» и не подозревал, что за его плечами остались тысячи китайских ли, арабских фарсахов и европейских миль Великого Шелкового пути. Весь парадокс в том, что свое нынешнее название древняя дорога купцов Востока и Запада получила лишь… в XIX веке. Его предложил Фердинанд фон Рихтгофен (1833–1905) – автор классических трудов по физической географии Китая и орографии (описание и классификация форм рельефа местности) Азии.
Шелковый путь спустя века забвения возрождается словно птица Феникс. Международная программа ЮНЕСКО «Великий Шелковый путь – путь диалога», осуществляемая на рубеже столетий в рамках Всемирного десятилетия развития культуры, не только встретила повсеместную поддержку, но и сыграла неоценимую роль в диалоге Востока и Запада.
______________________________________________
* По книге Р. Насырова «По древним торговым путям. Документальная повесть», Алматы: Балауса, 1998.
разработано в index group
