Время раскрывает все новые и новые страницы истории Великой Отечественной войны. Одна из таких страниц связана с Казахстаном. Исторически сложилось, что он являлся глубоким тылом и Российской империи, и Советского Союза. Поэтому сюда, в бескрайние степи, еще в годы Первой мировой войны ссылались военнопленные: польские конфедераты, белочехи, венгры, австрияки. Каждому алматинцу знакома улица имени Мате Залки, но не все знают, кто он такой. А Мате Залка — пленный мадьяр, бывший офицер австро-венгерской армии, свято поверивший в идеи коммунизма, активный участник гражданской войны в Казахстане и Средней Азии. Смельчак, он ходил на разведку к басмачам, переодевшись бродячим дервишем.
В годы Великой Отечественной войны в Казахстан стали приходить эшелоны с пленными японцами и немцами.
Казахстан хранит память о военнопленных. В Караганде они работали в шахтах, в Лениногорске — на рудниках, Джезказганский медеплавильный комбинат 80 процентов возведен немцами и японцами. В Алматы их руками построены старый аэропорт, здание «Турксиба», расположенное на перекрестке улиц Богенбай батыра и Панфилова, Дом ученых и магазин «Голубой экран» на углу улиц Пушкина и Жибек жолы, комплекс зданий Академии наук, ряд жилых домов, расположенных по улице Абая и на первой Алма-Ате.
Первые японские военнопленные появились в Алма-Ате еще до Великой Отечественной войны — в 1939 году, после боев на Халхин-Голе. Их было немного, около 3000 человек. Строили они в основном жилые дома и особенно школы — в те годы в Алма-Ате шло интенсивное строительство учебных заведений. Кроме того, японцы начали асфальтировать первую дорогу города — нынешний проспект Достык. Запрягали в арбу с котлом гудрона верблюда, затем под котлом разводили огонь и начинали раскидывать асфальт, тут же его трамбуя. Заодно самураи построили двухэтажную школу на улице Джамбула, сейчас там размещается детская музыкальная хоровая школа «Елим-Ай». Те японцы были отправлены домой в конце 1940 — начале 1941 года.
Немцы в основном работали в Восточном и Центральном Казахстане. Много жилых домов и предприятий Семипалатинской и Восточно-Казахстанской областей возведено руками немецких, итальянских и венгерских военнопленных. Есть знаменитый лагерь NN29. Сюда в 1943 году начали прибывать первые солдаты, попавшие в плен под Сталинградом. Поголовно помороженные, умирающие от голода, завшивленные, они привезли с собой брюшной тиф. Эпидемия охватила и местных жителей, и только самоотверженность советских врачей спасла жизнь многим пленным немцам.
Пленным, конечно, не симпатизировали, но относились по-человечески, иногда даже дружелюбно. Питались они не так уж плохо, во всяком случае, гораздо лучше, чем местное население. Суточная норма ржаного хлеба на пленного составляла 600 граммов, офицерам и больным половина хлеба выдавалась белым пшеничным. Кроме того, давали овощи, мясо, жиры, табак. Для итальянцев в лагерях даже наладили отлов лягушек и черепах. А когда появились японцы, учитывая их менталитет, им стали выдавать на человека по 300 граммов белого хлеба и риса ежедневно, хотя рис в то время в СССР была на вес золота. Пленные получали за свою работу немного денег и могли кое-что купить в тюремной лавке. Некоторые делали различные поделки из металла и дерева, а потом обменивали их у местных жителей на продукты. Казахстанцы отличались добродушием и были незлопамятны, поэтому они подкармливали пленных.
Конечно, не стоит представлять идиллическую картину отношений между победителями и побежденными. Война есть война и враг есть враг. И расстреливали пленных, и казнили, были и самосуды. Но все-таки казней без суда и следствия, какие творили эсэсовцы в концлагерях над советскими военнопленными, не было. Об этом говорит простая статистика. Если из советских солдат, попавших в немецкий плен, выжили 40 процентов, то из советских лагерей в Германию вернулись 75 процентов военнопленных.
Многие пленные умерли от голода, холода, изнурительной работы, болезней, туберкулеза и пневмонии, но все эти беды были и у мирных жителей. Просто уроженцы Западной Европы или Японии — стран с мягким климатом — не были приспособлены к суровому казахстанскому климату. Особенно студеной выдалась зима 1946 года — морозы достигали 40 градусов. Многие пленные еще не смогли адаптироваться, еды катастрофически не хватало — в общем, в первый мирный год смертность среди пленных была высокой.
Отношение местных жителей к пленным японцам было лояльным. Общее количество их в Алма-Ате было более 6000 человек. Размещались они в бараках за головным арыком выше улицы Абая, сейчас на том месте находится сельскохозяйственный институт. Строгая дисциплина, каждое утро зарядка под присмотром своих офицеров. Вечером японцы играли на своих музыкальных инструментах, пели тягучие песни и любили играть в настольный теннис. Однажды пленные даже устроили чемпионат по борьбе сумо, в соревнованиях участвовали и охранники. Один из бывших военнопленных Икеда-сан вспоминал такой случай. Однажды в зимний день с полдюжины пленных отрядили на кладку кирпича. Конвоир разжег костер и через какое-то время позвал погреться, а сам закурил. Заметив, что пленные уставились на козью ножку, конвоир спросил: «Что, косоглазые, курить охота? Ну так давайте — по кругу». И пленные вместе с конвоиром стояли вокруг костра и раскуривали по очереди козью ножку. Представить в такой ситуации английского или американского конвоира Икеда-сан просто не мог.
Другой японский пленный Сабуро встретив в Казахстане свою любовь — девушку Олю, которую он называл О-Цуру — Русская журавушка. Ее отец только вернулся с Дальнего Востока, где воевал с теми же японцами. В качестве трофея он привез отличные офицерские сапоги. В обеденный перерыв отец приходил к дочери, которая работала в строящемся доме. А строили тот дом военнопленные. Иноземные сапоги он ставил у порога.
Сабуро относился к сапогам с особым почтением. Приходя к Оле он каждый раз останавливался и отдавал им воинские почести. Видимо, сапоги принадлежали некогда очень высокому чину японской армии. О-Цуру и ее подружкам этот момент «сапогопочитания» доставлял и смех, и слезы.
Репатриация военнопленных началась 15 июня 1945 года. И дело было не в гуманности советской системы, а в трезвом расчете: СССР не хотел нести лишние расходы на содержание нетрудоспособных, больных людей. Вначале отправляли больных и истощенных, а тех, кто хорошо работал, лагерное начальство отпускало в последнюю очередь. Так в октябре из Пахта-Аральского лагеря отправили домой 4500 человек. Уже к 1950 году основная масса пленных была отправлена на родину. Остались только военные преступники, осужденные на различные сроки. Но после визита в Советский Союз германского канцлера Конрада Аденауэра в 1955 году даже их отправили домой.
разработано в index group
